Процесс

Детоксикация

Схватила за горло и не отпускает мысль, которая была неизвестна мне еще несколько лет назад:

боюсь прожить обычную жизнь. 

Есть такие дни, которые делят жизнь на до и после. Традиции — как огромный маятник. Когда не знаешь, как осознать происходящее и найти в нем свое место, чтобы не выпилиться в космос, можно примкнуть к этому маятнику и раскачиваться с ним в унисон, чтобы стать частью того, что больше тебя.

Как-то я решила, что мне надо добиться всего ради ребенка, который у меня будет. Спустя время я поняла, что я и есть тот самый ребенок.

Меганом

Август, 2016

За сутки мы достопили из Сыктывкара почти до самой Москвы. Мы с Лизой вышли на трассу в четыре утра и ждали около получаса, успев нервно посмеяться над своим положением девочек с большими рюкзаками, стоящих утром посреди леса, когда остановилась первая машина. В самом начале и самом конце пути нам попались особенные водители - оба связаны с Крымом. Мы ехали в это промозглое серое утро и говорили о далеком и пока нереальном полуострове с человеком, который жил там какое-то время. Он немного рассказал нам о местах и некоторых трудностях, которые связаны с политической обстановкой. Дорога до Кирова становится такой привычной. Прогулка по холму в Визинге, дальнобой, с которым проезжаешь большую часть пути до развилки на Нижний, где завтракаешь в уже полюбившейся столовой. Много лиц, имен и машин - я ничего не записывала, поэтому не смогу уже с точностью восстановить цепочку. Один мужчина дал нам свой номер и сказал обязательно написать, когда мы доберемся до Крыма. Другой дальнобойщик специально закрывал камеру в машине, чтобы мы смогли ехать, так как его компания запрещает брать попутчиков. Этот молодой человек подобрал нас, когда мы укрывались от дождя на остановке, жуя сухарики из черного хлебушка. В его новой огромной кабине сиденья еще были покрыты пленкой и на них не лежало ни одного постороннего предмета, ничего, что обычно создает домашнюю обстановку в машинах. Мы забились в уголочки за передними сиденьями, чтобы нас не было видно. Водитель много говорил, рассказывал о своей жизни, переживал о том, что нам будет сложно доехать до юга страны. Дорогу и лес за окном затапливал дождь. Я то проваливалась в сон, то просыпалась от слов водителя о том, что в жизни должен быть кто-то, о ком можно заботиться, и засыпала снова. После столовой мы встали на дорогу в Нижний Новгород, и здесь впервые за все полтора года нас попытались снять. Мам, все отлично, машин вокруг было полно. Над этим "Отдохнем?" и ковриком, которым было аккуратно застелено заднее сиденье машины, мы смеялись все следующие две недели. Как только мы приехали в Котельнич, началось лето, и я перестала строить планы о том, что надо купить теплую одежду по дороге и поверила в то, что где-то есть тепло. Мы проезжали Котельнич с Настей в марте 2016 по дороге в Москву на встречу Даши, и несмотря на то, что на этот раз все цвело, он так и остался в моей голове серым депрессивным местом. Когда мы выезжали из него, остановился парень, который отвозил свою пожилую маму или бабушку. Он был очень дружелюбный, и на нем был халат в разноцветную полосочку и тапочки. Тот тип людей, которые, мечтательно улыбаясь, говорят что-то вроде "завидую вам, девчонки". Мы попрощались, еще одна машина - и вот тот самый водитель, с которым мы проехали намного больше, чем даже могли надеяться. Помню, переднее сиденье нещадно скрипело, кондиционер в машине был сломан и кабина превратилась в пекло, поэтому нередко мы обе сидели позади и водитель очень добродушно переносил наш с Лизой сон и частое молчание. На закате мы остановились в столовой, где он накормил нас. Наш путь закончился на объездной Владимира, таким образом мы проделали за 22 часа примерно 1250 км. Мы хотели дождаться утра в каком-нибудь кафе, потом решили остаться в машине на нижней полке, договорившись спать по очереди, ведь мы были рядом с незнакомым человеком. В итоге нас обеих сморил сон, и проснулись мы только около 7 утра. Дорога объединяет, поэтому всегда странно и волнительно прощаться с человеком, который так помог и с которым ты провел так много часов в пути. Неловкое "До свидание", умывание в туалете и вот мы снова бредем вдоль трассы.

Мы долго думали, "срезать" через менее оживленную дорогу или ехать до М4 через Москву. Мы выбрали второе, как оказалось позже, удачно. Поэтому следующие пол дня мы добирались до Москвы через пробки и короткие отрезки от одного маленького города к другому, сменив множество машин, а потом так же выезжали обратно к трассе Москва-Дон, не доехав до столицы километров 70. Последний водитель оставил нас на развязке. Это было самое долгое наше пребывание на дороге - мы топали минут 30 или 40, рядом проезжали сотни машин. Я ворчала, но на самом деле не испытывала беспокойства. Все это время я думала о том, что наша жизнь волнообразна, и после этого пекла, по которому тогда шли, должно произойти что-то хорошее. Так и вышло.

My sister

Декабрь, 2015

Краби, Ао Нанг. Это было между 6 и 7 вечера 18 декабря. Как и у нас на севере, зимой в это время здесь уже темно. Жара немного спала, и я выбралась из кэмпинга, чтобы прогуляться. В тот вечер где-то на набережной должен был проходить фестиваль, поэтому я направлялась на его поиски. Кэмпинг находился в самом конце набережной, немного вдалеке от всей туристической инфраструктуры, поэтому какое-то расстояние пришлось идти вдоль пустынного участка дороги, по которому только проезжали машины и мотоциклы. Вдоль пляжа несколько выше его уровня стояли небольшие беседки со скамейками. В какой-то момент я решила посидеть в одном таком месте, проводить солнце и двинуться дальше. Смотреть закаты на море — одно из лучших занятий. Я устроилась на скамейке, слушала музыку и разговаривала. Прекрасный вечер. Позади меня рабочие делали дорогу — в это время набережная была на ремонте. Кое-где ходили люди, их было немного, но совершенно ничего не внушало мне беспокойство. На соседнюю скамейку прилег молодой таец, кажется, он спал. Иногда он вставал и сидел на ступенях, которые вели вниз к самому пляжу. Я почти не обращала на него внимания и не думала о нем. Помню, я сфотографировала его ситуэл на фоне догорающего неба.. Парень в красной кепке с тоннелями. Я сокрушаюсь, когда я вспоминаю свою беспечность в тот момент. Тем временем солнце ушло в воду, и темнота стала сгущаться. В душе было очень хорошо и спокойно. Звук волн притягивал, мне хотелось спуститься к воде и прогуляться вдоль моря. Там совсем никого не было, и я решила не делать этого одна. Я уже собралась идти дальше, как вдруг увидела пару, которая прогуливалась внизу. Это были мать с дочерью или парень с девушкой, словом, кто-то, кто внушил мне доверие, и я решила, что могу немного пройтись, пока они там. Я спустилась на погруженный в темноту пляж.

Как выбраться из города

Декабрь, 2015

Неделю после Кампхэнг Пхета я провела в Бангкоке. Жила по каучсерфингу у Пимми на окраине города, выбиралась в центр, бродила по душным улицам меж толп людей, зависала в Люмпини парке, гуляла одна и с новыми знакомыми. Тогда мне не очень понравился Бангкок, но сейчас удовольствием вспоминаю эти дни в новом мире с его совершенно другими порядками, нравами, запахами, звуками. Несколько дней я чувствовала себя потерянно. Я не знала, куда и как ехать дальше, и не хотела ничего решать. До того момента казалось, что в путешествии такого быть не может, ведь это не дом, где все всегда размеренно и где можно позволить себе слабость. Казалось, что в путешествии ты становишься другим. В ту неделю граница между домом и дорогой для меня исчезла.

Взять себя в руки все-таки пришлось. Я создала ивент на каучсерфинге “Путешествие Бангкок - Краби автостопом”. Идея казалась похожей на крик в пустоту. Но в один из дней, когда я наслаждалась временем в парке, мне ответили на мое предложение. Мне написал русский парень чуть старше меня, который, как и многие, путешествовал по странам Азии. Изучение его страницы вконтакте не дало особых поводов для беспокойства. Не больше, чем все, что каждый день происходило вокруг меня. Оказалось, что он едет не всю нужную мне дорогу, но это уже больше, чем ничего. Единственной проблемой было отсутствие у него мобильного интернета. Мы условились, что если мы не встретимся в оговоренной точке в 8 утра, то едем по отдельности.

Что же произошло? Я проспала. Проспала русского попутчика в такой незнакомой Азии. Помню свой шок, когда я увидела время на часах. Что ж, похоже мне придется провести в Бангкоке еще один день и встретиться с дорогой в одиночку.

Люди, путешествующие автостопом, часто не заезжают в города, потому что для того, чтобы выехать из них, нужно определенное количество времени, денег и сил. Легче провести ночь на трассе в гостинице или кафе. Дорога и город - разные стихии. Вам надо понять, в каком месте на карте произойдет их стыковка. Обычно это конечная остановка городского автобуса, если город не очень большой. В Москве один раз мы доехали до Балашихи и остановили машину прямо там, в другие разы - доезжали на электричке до Подмосковья, выходили на станции наиболее близкой к трассе и шли пешком до нее. Когда мы выезжали из Воронежа, пришлось взять такси, потому что мы хотели много проехать в этот день, и необходимо было выехать рано, когда автобусы еще не ходят. Важно заранее обсудить с водителем место высадки, чтобы не остаться ночью посреди леса. Если вам очень повезет, то вас высадят прямо на площади у железнодорожного вокзала в Ярославле, и вы проведете несколько часов, гуляя по ночному городу. Обожаю все это.

Еще с моим несостоявшимся попутчиком мы долго обсуждали, на каких автобусах можно выехать из Бангкока. Я так и не разобралась в местном транспорте и поехала наугад. Я вышла максимально рано, маршрутка довезла меня до метро, а метро до места, откуда я пешком шла до крупной автобусной станции. Оттуда автобус повез меня на трассу, ведущую на юг. Он выехал не сразу, а город на периферии стоял в пробках. Приближался полдень. По дороге я решила остановиться в Сураттани, городе на пути в Краби, в хостеле или через кауч, если мне ответят. Меня беспокоила неизвестность предстоящей дороги и ночи, но тогда главной задачей было выбраться из мегаполиса.

Я вышла из автобуса там, где, мне казалось, дорога должна была переходить в междугороднюю трассу, но все что я видела вокруг - это те же бесконечные магазинчики, такси, машины. Я не выехала из города. Как оказалось позже, жилые сектора тянулись еще очень и очень далеко. Я не понимала, что делать, просто подняла руку и пошла вдоль дороги на более удобное место. Недалеко от меня у дороги стоял молодой человек. У него не было дорожной сумки, поэтому я предположила, что он кого-то ждал. Так мы стояли вдвоем какое-то время, мимо проезжали машины в плотном потоке. Со всех сторон сигналили такси, но я научилась вежливо отказываться и не почти не обращала на них внимания. Вдруг из общей толпы водителей мототакси отделился один и направился в мою сторону. Это был таец лет 50-60 в ярком оранжевом жилете, говорящем о принадлежности к его профессии. На его вопрос, куда я еду, я повторила свою мантру no money thank you. Но он не отступал и спросил меня еще раз. Казалось, он искренне заинтересован в том, чтобы помочь мне. Я показала ему карту и объяснила, что еду в сторону юга и ловлю попутные машины. Мужчина что-то говорил мне и задавал уточняющие вопросы. Наш разговор происходил на фоне шума не убывающего потока машин, и я стояла с протянутой рукой, потому что не воспринимала наш разговор всерьез и не хотела терять ни минуты. Вдруг, будто что-то для себя решив, он направился к молодому человеку, о котором я говорила выше. Они что-то обсуждали после чего мужчина подошел ко мне и сказал, что этот парень и его друзья как раз едут в Сураттани и возьмут меня с собой. Что? Да, эти ребята едут прямо в Сураттани. Но у меня нет денег, совсем. Я не смогу расплатиться. Да-да, я сказал ему, все хорошо. Тут подъехала та самая машина. В ней сидело двое молодых людей. Парень поговорил с ними, они одобрили идею и помогли мне закинуть рюкзак в багажник. Мы попрощались с таксистом и поехали. Сказать, что я не понимала, что происходит - значит ничего не сказать. Не прошло и пяти минут, как я вышла из автобуса, и я уже еду в машине с тремя парнями прямо в пункт моего назначения. Такое бывает?

Эта история научила меня тому, что любой человек на нашем пути может стать ключевой фигурой в дальнейших событиях, а может и во всей жизни. Я до сих пор учусь видеть это в каждом человеке.

Дорога из Чианг Мая в Суварнабхуми, Бангкок

1 января 2016

— Do you really want to hitchhike to Bangkok tomorrow?

— I do.

— You're crazy even for a guy!

Обычно в Новый год я провожу время с семьей, мы идем гулять и вскоре после полуночи ложимся спать. Первое января проходит лениво и уютно. Этот год начался совсем по-другому.

Я поспала всего несколько часов. Утром, попрощавшись с Аом, я вышла из дома и через весь Чианг Май направилась в сторону трассы, которая должна была привезти меня в Бангкок. Я шла около двух часов по просыпающемуся городу. По узким улочкам через центр со множеством храмов; среди рабочих, которые убирали мусор после праздника; вместе с людьми, спешащими на работу. Все было как в обычный день. И очень умиротворенно.

Кампхэнг Пхет

Уже несколько лет я пытаюсь собрать воедино разрозненные отрывки, которые начала писать летом 2016 года. Недавно я призналась себе, что не нахожу сил сделать текст, который задумала, потому что очень многое забылось. При этом все так же осталась потребность поблагодарить людей, которых я встретила, и отпустить ситуации.

Декабрь, 2015

Два с половиной года назад я точно ехала на заднем сиденье байка по дороге меж зарослей сахарного тростника. Мы остановились, чтобы я посмотрела на них ближе. Асфальт был мокрый от дождя. Тогда и на протяжении всего пути я была одна. Людской говор на другом языке был музыкой, частью той большой тишины внутри меня, которая заливала двор дома, кухню, дороги и это вечное зеленое море.

Мое знакомство с Таиландом было слишком красивым. Я ничего о нем не знала, и волна гостеприимства понесла меня в самое сердце страны. Она взяла меня за руку и провела через сад в дом простых и открытых людей, которые окружили заботой, научили общаться без слов и живо интересовались всем, что я рассказывала. Она усадила на байк и провела меня по местным дорогам, проходящим через поля к рынкам, бесчисленным кафе и закусочным, где я поняла, что еда является одним из главных элементов культуры. Порой течение превращалось в водоворот, и я оказывалась в другом городе у родственников на праздновании рождения ребенка или на свадьбе в окружении сотни человек. Волна, нежно обнимая, показала мне окрестные города, реки и утопающие в дымке горы.

Медитация первая: сместить фокус с себя на других.

Вторая: ответить на вопрос "Будет ли меня волновать это через год?".

«Боже мой, – думал он, содрогаясь, – выходит, я виноват в его смерти!» И только теперь, когда больше не надо было сохранять гордость и оказывать сопротивление, он почувствовал сквозь боль своей испуганной души, как полюбил он уже этого человека. И в то время как он, всем доводам вопреки, ощущал свою совиновность в смерти учителя, его охватил священный трепет от предчувствия, что эта вина преобразит его самого и его жизнь и потребует от него куда большего, чем он когда-либо до сих пор от себя требовал.

"Игра в бисер" Герман Гессе

Плохо чувствую свое тело. В правой коленке появляется зажим. Раз в минуту напряжение спадает через легкие судороги. Руки не могут двигаться плавно, и усилием воли я заставляю их подниматься, вытягиваться, а пальцы совершать хватательные движения - съесть кусок банана, снять линзы, включить музыку. Все роботообразно. Квадратно. Спектрально. Спускаюсь и спускаюсь глубже по винтовой лестнице. Не чувствую свое тело. Идея проходит от головы до кончиков пальцев путь, где теряет свою силу и дрогнувшая рука неуверенно уводит линию вкривь. Я не знаю свое тело. Мое тело любит меня и заботиться обо мне - потому болит.

Именно тогда она уразумела, что желтые бабочки возвещают появление Маурисио Вавилоньи. Раньше она их тоже видела, чаще всего в гараже, и полагала, что они слетаются на запах краски. Иногда замечала, как они порхают над ее головой в полумраке зрительного зала. Но когда Маурисио Вавилонья стал ее преследовать, как призрак, который только ею различался в толпе, она поняла, что желтые бабочки почему-то всегда при нем. Маурисио Вавилонья мог быть среди публики в концертах, в кино, в церкви, и ей не надо было искать его взглядом, потому что над ним всегда кружились бабочки. Когда однажды их надоедливое трепыхание вывело из себя Аурелиано Второго, она чуть было не доверила ему свою тайну, как обещала, но вовремя удержалась, инстинктивно почувствовав, что на этот раз он не повторит, смеясь как обычно: «Что сказала бы твоя мать, если б знала!». Как-то утром Фернанда с дочерью подрезали розы в саду, и вдруг мать, страшно вскрикнув, оттолкнула Меме с места, где та стояла, а было это место тем самым, с которого уплыла в небо Ремедиос Прекрасная. На мгновение Фернанде показалось, что то же чудо повторится с ее дочерью, ибо воздух снова вдруг будто затрепетал. Но это были бабочки. Меме почудилось, что они внезапно выпорхнули из солнечного света, и сердце у нее дрогнуло.

"Сто лет одиночества" Габриэль Гарсия Маркес

—  Мишуня, привет! 

— Катя, привет, я тебя очень ждал! Только не изменяйся, пожалуйста.

Сердце разрывается на части. Все больше, и больше, и больше.

Одно утро выходного дня, один телефон, одна попытка понять, что значит звук в моей жизни

Твоя Лолита

Когда текст приобретает объем, и в застывшем мгновении тебе позволено рассматривать со всех сторон, смакуя, его архитектуру.

"Я все еще шел следом за госпожой Гейз через столовую, когда вдруг в конце ее вспыхнула зелень. «Вот и веранда», пропела моя водительница, и затем, без малейшего предупреждения, голубая морская волна вздулась у меня под сердцем, и с камышового коврика на веранде, из круга солнца, полуголая, на коленях, поворачиваясь на коленях ко мне, моя ривьерская любовь внимательно на меня глянула поверх темных очков".

Интересно

37 параллель

Я была капризным ребенком и не любила ездить на дачу с семьей. Но этот момент оставил во мне очень теплые воспоминания. Может быть, это одно из моих лучших воспоминаний.

Детство, Лозым. Купаясь в золотом зное, мы собираем с мамой малину. Я отодвигаю ветки в поисках ягод, а когда нахожу, тщательно проверяю их на отсутствие червяков, и только потом ем. Я кладу сладкие плоды в рот один за другим, погружаясь в мечты. Я рассказываю маме, что, когда вырасту, хочу купить вэн и путешествовать по Европе. Я буду задерживаться в том месте, которое мне понравится, жить там и работать, а когда захочется - ехать дальше. В голове я рисую картинки небольших европейских городков, мощеные дороги бескрайние поля, лаванду и уютные кафе. 

Глубоко внутри для меня существовали только Европа и Австралия. Южная Америка и Азия появились в моем мире, только когда мне исполнилась шестнадцатая весна, та самая, которая, я говорю точно, разделила мою жизнь на до и после. Сейчас мне 21, и Африку и другую огромную часть мира мне еще предстоит узнать.

Как же много нитей тянутся из детства. Когда я была маленькой, моей любимой игрой была Страны и столицы. Мам, давай поиграем! Швейцария - длинное название, значит, ее столица Берн - короткое слово. Тогда столица Швеции - Стокгольм. Столица Австралии не Сидней, а Канберра. Мама, я хорошо запомнила это название, потому что оно созвучно названию йогурта Кам-пи-на. Зато в Сиднее находится оперный театр в виде паруса, раздуваемый солнцем. Когда мне выпадет шанс путешествовать, Австралия будет первой страной, куда я поеду. Я сделаю это в феврале, тогда я наконец-то смогу встретить свой день рождения летом.

Мама часто читала мне на ночь. Я точно знаю, что Дункан до сих пор рассекает океаны - 37 параллель опоясывает мои сны. В первом классе я начала заниматься с репетитором английским. Это было самое продуктивное время учебы, и всеми своими знаниями и пониманием языка я обязана своему преподавателю. Через год или два она умерла от рака, а я первый раз столкнулась со смертью. Мама отвела меня в художественную школу, когда мне было шесть лет. Одной из первых среди моих друзей мне подарили самую простенькую цифровую мыльницу, а на другой праздник - огромную красочную карту мира, которая занимала почти всю стену. Она провисела много лет, пока младший брат не изрисовал ее. Я была капризным ребенком и хотела как можно быстрее поклеить белые обои.

Мне очень тяжело вспоминать многие семейные сцены. Но я хочу собрать по крупицам то, что уже тогда делало меня мной, которую я знаю сейчас.

Какие бы новые цели ни появлялись, я остаюсь все той же девочкой, которая ест малину летним днем и мечтает о доме на колесах. Спасибо, мама.

Я часами смотрю в окно на дома, покрытые дымкой и этим странным розовато-персиковым светом. Вдруг взгляд фокусируется на точке ближе ко мне. По стеклу, то замедляя, то ускоряя свое движение, спускается бусинка воды. Ее обволакивают музыка и мои резко сосредоточенные спутанные мысли. Капля задерживается, чтобы через секунду сорваться вниз. Музыка бесконечна. С каждым следующим мгновением капель становится все больше. Они возникают из темноты одна за другой, отчаянно бросаются, оставляя ребристый след, и утихают. Дорога от дома до работы, разговоры по ночам с девочкой, случайно забредшей сюда, как и я, и неожиданно пропавшей, вновь проснувшийся страх, первая электричка, утреннее кино, поездка в Тверь  - надежно укрыты на четырнадцатом этаже. Навсегда только моя точка, в которой смешались безумное одиночество и умиротворение. Каждый раз мне хочется до конца жизни закрыться на все замки. Музыка, дай мне поспать и не видеть слишком прекрасных людей и замерзших в снегу тел. 

Не пытаться продумать жизнь на несколько шагов вперёд, а выбирать то решение, которое будет правильным в этот момент.

"...началась весна в Тифлисе – безмолвная, просвеченная всеми отблесками солнца, завороженная весна, такая же, какими кажутся нам все весны в мире. 

На следующее утро мы втроем – Мария, Фраерман и я – пошли за город по дороге на Коджоры. 

Мы шли очень медленно, и так же медленно раздвигался перед нами амфитеатр гор, и горизонт открывал одну туманную даль за другой. 

За этими недостижимыми горизонтами высоко в небе, начисто оторвавшись от земли, висели, как облака, нагромождения снежных вершин. Между ними и землей лежал слой лиловатого воздуха. 

Внезапно я испытал огромную радость, даже гордость от сознания, что я попал, наконец, в отдаленный южный край, что все здесь необыкновенно, что эти горы вздымаются на перепутье между двумя морями – Черным и Каспийским – и что снова наши жизни сошлись на клочке этой кремнистой дороги, далекой от наших родных мест, что мы стоим на земле, многократно воспетой Лермонтовым и Пушкиным, Нико Пиросманишвили и Сарьяном. 

Почему-то именно здесь, высоко над Тифлисом, на обочине дороги, где цвели анемоны, я почувствовал свою родственность всему интересному на земле. 

Я подумал о том, что мне, кажется, повезло в жизни. Может быть, главным образом потому, что я не требовал от нее многого. Конечно, я ждал этого многого и стремился к нему, но мог довольствоваться и малым. Может быть, это свойство больше всего и обогатило меня? Кто знает!" 

К.Г.Паустовский "Бросок на юг"

gosh

Нижний Новгород, ты кайф. Мне по душе, когда нет черты между городом и природой и все тонет в зелени, когда время не перекрыли свежей краской, хочется разглядывать, и сердце бьется чаще от красоты, когда современные здания стоят рядом с невозмутимым развалом, когда в парке вдали от прохожих улиц находишь произведения искусства, а на неприметной улочке натыкаешься на окурррительное заведение, когда пол дня пытаешься вернуться домой, но сворачиваешь на новую и новую дорогу, и им нет конца, когда дождь ветром в лицо, с ветровки ручьями стекает вода, музыка взрывает мосты. Я без ума, когда можно всматриваться долго, когда так хорошо, что час прощания наступает слишком быстро, когда остается место для неизведанного и хочется видеть снова и снова. Нижний Новгород, ты любовь, А может это я любовь и она во мне

Жизнь после жизни.

Я поспала всего час или полтора, когда пришло время вставать. Настя скзала, что меня может отвезти ее мама по дороге на работу. Сонный разум ухватился за возможность поспать еще три часа. Но, когда она спустилась вниз, я осталась одна наедине с этим: темное небо разрезала яркая полоса рассвета. И вспоминаешь, как в первый раз мы шли в это поднебесье вдоль дороги, а над головой был купол с бесконечным, только представь, бесконечным количеством звезд; как выбегали ночью в баню в одних халатах, несмотря на мороз; как утром шли на остановку, а за спиной растилался туман; как сидели совсем недавно на холме у берега, и я рассказывала такое близкое и страшное; как мы вместе готовили; и как мы были вместе. Встаешь с кровати и тоже спускаешься вниз.

Какие миры носит в себе человек, который каждое утро видит это? Не урбанизированное чудо, а тихое посапывание домов на берегу реки. Какие мысли приходят в голову, пока он едет в город между снежных еловых лап и полосы рассвета, которая отвоевывает свое место на ночном небе? Как быть со всей этой красотой, когда твой Меганом, который ты всегда носишь внутри себя, вдруг изливается наружу? 

Я много работал. Но трудился ли?

Немного о том, как нужно писать сообщения для меня. 

Жизнь оказалась такой камерной.

Восемь или девять вечера. Стемнело. Ребята принесли пенки на поляну рядом с домом. Пока несколько человек ищут инструменты и зовут остальных, Катя предлагает пойти искупаться. 

Я смотрю на Лизу. Она сидит напротив, в ее глазах усталость. Она отрицательно качает головой.

— Я пойду с вами.

Мы спускаемся к ближайшей бухте. Луиза и Катя идут впереди — они живут рядом и хорошо знают эту дорогу. Луиза то и дело оборачивается ко мне, с заботой спрашивает, все ли нормально, и подает руку в сложных местах. Мы идем по тропинкам вдоль обрыва. Здесь нельзя быть невнимательным, иначе в лучшем случае можно очень больно упасть на камни. Оказывается, в темноте идти легче, потому что видишь только тропу на несколько шагов вперед, не думая больше ни о чем. Рельеф этого места заставляет постоянно концентрироваться, очищает от мыслей, помогает присутствовать.

Пляж заполнен палатками и тентами. Люди, порой негромко переговариваясь, лежат в тишине под открытым небом. Все погрузилось в полудрему под колыбельную волн и нежные переборы гитары. Мы, осторожно ступая, идем на этот магический звук.

Мы снимаем одежду и заходим в воду. Дно ближе к берегу состоит из крупных камней, поэтому приходится окунаться сразу, чтобы не поскользнуться. Прохладное ласковое море. Моречко. Мы делаем резкие движения руками под водой, отчего в ней появляются еле заметные зеленоватые вспышки — в это время года вода начинает фосфориться. В десяти метрах от нас плавает человек в маске и с фонарем, будто островок света, исследует дно. Девочки отплывают подальше. Я ложусь на спину, полностью расслабляюсь и закрываю глаза. Открываю их. Надо мной в окружении сотен звезд висит месяц. Вода черная, как небо над головой, и спокойная, как свет у меня внутри. Прекрасный глубокий голос с берега, который в другой жизни собирает толпы, разливается над темной гладью. Я приехала побыть в одиночестве, но вместо этого встречаю людей, которые своим присутствием творят чудеса. Я погружаю голову в воду, голос исчезает, и все внутри напоняет музыка далеких прибоев. Слышу шуршание песка. Это наш дом, наша большая люлька — ласковое море с одной стороны и горы с другой. Это наш мир, и я нахожусь в самом его центре.

На берегу ветер холодит кожу, я натягиваю футболку на еще влажное тело. Мы решили остаться на какое-то время здесь, с группой молодых людей, которые играли эти щемящие сердце песни. В игру вступает губная гармошка, песни льются одна за другой, ребята придуриваются и смеются друг над другом и над собой. Я лежу на земле и теряюсь в этом бездонном небе, непрестанно перебираю в руках камни — песочный человек.

Скоро мы поднялись обратно наверх. На огне стоял котелок с водой, рядом лежали фрукты.

— Нужно куда-то посадить Цветочек.

Огонь выхватывал из темноты новые лица. Эти люди — дети. Не важно кто как одет, а у кого одежды нет вообще. В любое время дня — утро. Каждый день наполнен делами. Каждый день проводишь в общении с окружающим и исследуешь место, в котором живешь. Не было ничего до этого момента и не будет после. Ты тоже ребенок. Наверное, просто забыл об этом.

Это была первая в моей жизни ночь, которую я провела под открытым небом. Мы видели как появляется на небе и заходит в воду луна. Ничто не разделяло меня и вспышки падающих звезд. Под первобытные звуки барабанов пришел сон.

Приехать на другой конец страны, провести в дороге в общей сложности неделю, чтобы произошло то, что произошло, чтобы найти еще одну частичку моего Дома? Я готова делать это снова и снова.

Небо не дает мне покоя

Идем по Ыбу — красота вокруг ослепляет. Вспоминаем молодого человека, который подвез нас на все расстояние от Кирова до Перми. Без шуток, нам так интересно было слушать о его жизни, начиная с взятого в кредит телевизора и кончая мыслями о будущем. Жизнь человека очаровала. Такая простая, такая сложная. Как моя и твоя.

Вспоминаем, и рядом останавливается машина:

— Вас подвезти? До подворья могу.

— Давайте.

Просим остановить в каком-то месте на холме. Выходим, а перед нами та беседка, в который мы сидели нашей большой компанией в конце августа, говорили, смеялись. Делились чем-то хорошим. Что делать, если лето кончается и твои друзья снова уезжают в другие города? Правильно, собрать их вместе и отвезти в какое-нибудь прекрасное место. А через несколько дней самому рвануть куда-нибудь, разбить череду одинаковых дней.

Например, в Пермь. Например, автостопом. Чтобы слушать их истории.

14 февраля